Совершенно однозначно, безусловно и бесспорно, что 39 лет — это время, когда давно уже пора обрезать пуповину связи с родителями.
И вбить себе в голову, что они мне ничего уже не должны, и я им ничего уже не должна, и перестать уже на них обижаться. И точно уже сейчас невозможно перелепить и изменить их сложившуюся личность, особенно, если начать им говорить о каких-то своих обидах.
Сепарироваться от родителей — это значит признать, что папа или мама — это отдельный человек, имющий свои собственные мысли, желания и интересы. Признать их право относиться к нам как угодно. Признать то, что родитель не обязан нас любить. Согласиться с этим. Это непросто. Но это и есть сепарация. Родители — это отдельные люди, имеющие право как угодно к нам относиться, что-то делать или не делать на свое усмотрение. Пока не признаешь это право своего родителя — невозможно перестать на него обижаться. Убрать у себя это детское ожидание, что родители будут действовать в наших интересах, будут всегда тебя любить, будут всегда тебя с радостью встречать и ждать.
Но поскольку проговорить все это необходимо, то проговариваю — прописываю все тут.
Папа, тебе не удалось быть мне настоящим папой. От слова совсем. Ни в детстве, ни во взрослой жизни. Возможно, ты немного пытался, но не настойчиво, у тебя не получилось.
Ты не был человеком, от которого девочка должна была ощущать защиту. Никогда в жизни мне и в голову не приходило, что тебе можно пожаловаться на кого-то , кто меня обижает. Или вообще хоть на что-то тебе пожаловаться. Или поделиться чем-то, или поговорить по душам. Я не видела твоей заботы о себе, не видела заботы о своей матери, защиты не видела. Ты не был нам стеной, которой должен был быть муж и отец. Мы с тобой не ходили на рыбалку, на карусели, в театр, не ездили с тобой в отпуск. Единственный раз помню, как факт, что ты был с нами в Крыму, когда мне было около 3 лет, но там я тебя конкретно не помню, слишком маленькая я была. И кстати, именно в тот отпуск вы с мамой ухитрились уронить меня в море, и я ужасно испугалась и так и не смогла научится нормально плавать. В те единичные разы, когда ты ходил гулять со мной и мамой — ты уходил далеко вперед, и я помню свое ощущение невозможности тебя догнать. Тогда я кричала: «Подожди», ты останавливался и ждал, но потом снова и снова уходил от нас с матерью вперед.
Боже мой, почему такие элементарные вещи, как «сепарация от родителей» я поняла только сейчас в 39 лет? Я давно же уже слышала это словосочетание «сепарация», или «обрезание пуповины», но я реально не понимала, что это такое. Или понимала это как-то по-другому. Почему — не понимаю.
Написано в сентябре 2019. Опубликовано задним числом.
